ПРИВЫЧКА ШЕСТАЯ: Конструктивно справляться с кризисами

«Если ты бежал с людьми пешком и они измотали тебя, как ты сможешь соперничать с лошадьми? Если ты спотыкаешься в безопасной местности, как ты справишься в зарослях у Иордана?» Иеремия 12:5

Во время нашего первого срока в Корее мы столкнулись с несколькими конфликтами в личных отношениях с другими миссионерами. Затем, в следующий срок, я взял на себя обязанности исполняющего обязанности руководителя и председателя национального совета. Конфликт первого срока был незначительным по сравнению с конфликтом второго срока. Тем не менее, мы получили очень ценный опыт и личностный и служебный рост благодаря горю этого опыта. Это продемонстрировало, как Бог учит нас и извлекает добро из кризисов, сопровождающихся слезами. Однако в то время кризис казался непреодолимым и был основан на таких несправедливых заблуждениях и недоразумениях!

Обучение через кризисы

В привычке 2 мы узнали, что Бог испытывает и учит зависимости через сильное давление в человеческих обстоятельствах. Кризис — это время усиления давления. Бог ищет наше сознательное намерение глубже войти в Его сердце на ранних этапах кризиса, чтобы Он мог провести нас через него. Конечным результатом является более сильный, более влиятельный христианин с более глубоким опытом Бога и сопутствующей ему духовной властью.

Опыт поста и марафонских забегов научил меня, что большая часть настойчивости, необходимой во время испытаний, проистекает из правильных, твердых решений. Как только мы принимаем решение, мы можем переключить наш «решающий» механизм в нейтральное положение, а «исполнительный» — на автопилот. Вы можете переносить неудобства поста, если вам не нужно каждый день или каждый час принимать решение не есть. Вы также можете переносить усталость от марафонской гонки, если вам не нужно каждый километр решать, что вы будете бежать до конца. Опыт помогает, но выполнение первоначального решения является основным фактором.

Даже Иисус «решительно отправился в Иерусалим». Это, похоже, означает, что Он решил — возможно, мы даже могли бы сказать, что Он был полон решимости — перенести крест и затем довести дело до конца, настроившись на это. Я помню, что я чувствовал после прочтения Луки 9 и 10 на 35-й день моего поста (понедельник, 11 июня 1979 года). Впечатление от того, что, должно быть, чувствовал Иисус — что «предательство трудно перенести» — было очень глубоким. В переводе, который я тогда читал, говорилось, что Иисус, приняв решение, «неуклонно шел в Иерусалим с железной волей» (Луки 9:51, Living Bible, выделено мной). Иисус, наш Пример, продемонстрировал, как реагировать на кризисы с праведной решимостью. В нашем случае давление, которое мы испытываем, необходимо, чтобы сделать нас более похожими на Него. Наша реакция на страдания показывает наблюдающему миру, что Христос внутри нас. Кризисы создают дополнительное давление, которое делает возможной такую решимость и целеустремленность. Они выявляют в нас лучшее или худшее.

Однако есть еще один элемент. Иисус «уничивил Себя и стал послушным до смерти» (Филиппийцам 2:8). Ужасная смерть, которую Он перенес, продемонстрировала подчинение Божественного и Человеческого Сына плану Отца. Мы не знаем, насколько Иисусу в то время еще было необходимо совершенствоваться в обучении послушанию, но в нашем случае совершенствование, безусловно, является возможным результатом кризисов. В прошлом для меня было важно быть правым. Я был слишком спорным и спорщиком. Чаще, чем было разумно, я любил давать людям понять, насколько я прав. Оглядываясь сейчас на прежнего себя — с твердой оболочкой и жестким сердцем — я понимаю, что мне был нужен кризис, который Бог допустил в 1979 году.

Почему кризис необходим

Давление на человека, переживающего кризис, является необходимой подготовкой, которая создает готовность, даже стремление к изменениям. Бог не довольствуется тем, чтобы оставить нас в нашем неразвитом или недоразвитом состоянии. Он допускает кризисы, чтобы мы могли расти. Когда все остается по-прежнему, у нас нет мотивации к изменениям. Обычно мы предпочитаем оставаться в комфортной для нас ситуации. В теории изменений ученые говорят о создании «диссонанса», который заставляет людей быть недовольными существующим положением вещей и, следовательно, более склонными к принятию нововведений. Бог, величайший агент изменений, также, кажется, готов создать некоторую личную диссонанцию, чтобы мы были более готовы к изменениям. Кризис необходим, потому что мы в нем нуждаемся. В начале весны 1979 года я посетил азиатское собрание миссионеров и национальных лидеров нашей деноминации, которое проходило в Гонконге. Прошло еще не полгода с начала нашего второго срока в Корее, и я был там с пастором, которого мы называли преподобным г-ном Парком из Кореи.

Стало очевидным, что разногласия, которые мешали нашему росту в Корее, были не только болезненными для нас, но и болезненно очевидными для других. Я начал еще более серьезно молиться об этих проблемах. Именно тогда я решил поститься 40 дней.

Спустя всего несколько дней лидер миссии нашей деноминации посетил нас в Корее и принял участие в собрании пасторов. После этого мы с Чар отвезли их в Сеул, где они должны были сесть на самолет в США. Во время этой двухчасовой поездки я поделился с нашим директором Джеффом и его женой Энн своим желанием поститься и молиться в течение 40 дней, чтобы увидеть освобождение церкви в Корее. Он заметил, что когда он проводил пост такой же продолжительности несколько лет назад, он обнаружил, что изменился больше, чем изменилась ситуация. Он был вполне согласен, чтобы я постился.

По прибытии в Сеул, перед тем как выйти из машины, мы с Чар поделились историей о видении, которое имела Мэри, жена пастора из США. Это было около года назад, когда мы были в отпуске в США. В видении Мэри увидела длинную очередь азиатов, выходящих из рабства в свободу под нашим руководством. В нашем представлении тот факт, что мы были во главе этой очереди, означал, что наше служение будет эффективным и плодотворным среди азиатов. Благодаря нашему руководству люди действительно будут приведены к новому духовному опыту. Это видение было для нас источником вдохновения в течение почти года, когда мы поделились им в машине в тот весенний день 1979 года. Мы были рады, что Бог дал нам место в таком победном шествии.

Энн неверно истолковала нашу беседу. Она предположила, что мы стремимся к положению, престижу и власти в начале очереди. Она отчитала нас, а мы заплакали. К тому времени в нашем служении в Корее мы уже пролили достаточно слез за свободу церкви. Мы понимали, что наше положение было скорее ответственностью перед Господом, чем чем-то, к чему нужно стремиться. Быть так сильно неправильно понятыми и подвергнутыми критике теми, кто послал нас в Корею, было шокирующим разочарованием. Я упоминаю об этом здесь, потому что именно такое давление кризис оказывает на слугу Божьего. Справедливо это или нет — другой вопрос. Я хочу сказать, что давление на человека может вызвать сильное стремление к Богу и отчаяние, которое порождает готовность к переменам.

Ваша реакция — это самое главное

Бог любит нас и верит в нас — часто больше, чем мы сами. Он знает наш потенциал, а мы — нет. Более того, Он знает, как применить правильное давление через кризис. Кризис не является проблемой; он только готовит нас. Проблема заключается в нашей потребности измениться, и Бог использует кризис, чтобы сделать нас готовыми к этому. Поскольку Бог знает, сколько мы можем вынести, и наш потенциал для развития, интенсивность кризиса является глубиной комплимента, который Бог нам делает. С другой стороны, Бог также знает, насколько мы упрямы, насколько тупы наши умы, насколько скучны наши души и насколько каждый из нас горды и сопротивляется Его учениям. Поэтому Он знает, сколько давления нам нужно, чтобы мы наконец были готовы измениться. Наша реакция на кризис является ключевым моментом — фактически, наша реакция является проблемой. Наша реакция на кризис более важна в процессе развития Бога, чем решение кризиса.

Мы оба знаем людей, которые пережили кризисы, но ничего не извлекли из них и не испытали никакого личного роста. Никто не любит платить за что-то и не получать никакой выгоды. В случае кризисов вопрос не в том, платить или не платить — мы будем платить. Но получим ли мы выгоду в виде улучшения характера? Если мы реагируем правильно — со смиренным и податливым духом — то обещание Писания — это большой рост: «Смиритесь пред Господом, и Он вознесет вас» (Иакова 4:10). «Это произошло для того, чтобы ваша вера — более ценная, чем золото, которое гибнет, хотя и очищается огнем — оказалась подлинной и принесла вам хвалу, славу и честь при явлении Иисуса Христа» (1 Петра 1:7).

Неизбежность переживания кризисов

Бог не желает оставлять нас в неразвитом или недоразвитом состоянии. Я могу назвать семь кризисов за годы, прошедшие с тех пор, как я покинул дом в 1962 году. Каждый раз я смирял себя перед Господом — в большинстве случаев постом и молитвой. Поскольку каждый кризис достиг своей цели, я также могу определить главный урок, который я извлек из каждого из них, так же как и вы можете определить свой.

Иногда христиане переживают кризисы и чувствуют, что Бог или дьявол выделяют их для особого плохого обращения. Однако более вероятно обратное. У всех бывают кризисы. Все проходят через эту программу обучения, но не все получают от нее одинаковую пользу. Каждый христианин, обладающий глубиной, стойкостью, мужеством или мудрым советом для тех, кто проходит через испытания, сам прошел через некоторое «обучение».

Интенсивность кризисов варьируется. Кажется, что с годами они становятся все более интенсивными, поскольку Бог ведет нас к тому, чтобы мы все глубже и глубже укоренялись в Нем и Его Слове. Не только наши кризисы кажутся более интенсивными с годами, но один из них, вероятно, будет выделяться как самый большой. То, как мы справимся с ним, может действительно сделать нас или сломать — или, возможно, сделать нас, сломав нас. Полезно заранее определить, как вы будете реагировать, когда наступит ваш кризис. В момент кризиса наша эмоциональная реакция на несправедливость, обстоятельства или вовлеченных людей настолько сильна, что мы не знаем, как реагировать. Рассчитывайте на то, что кризис наступит в какой-то момент, и будьте к нему готовы.

Чему я научился благодаря своему крупному кризису

Кризисы часто становятся водоразделом, разделяющим жизнь на «до» и «после» крупного кризиса. То, чему мы учимся в ходе такого кризиса, оказывает на нас такое сильное влияние, что мы становимся другими людьми — к счастью. То, чему я научился в ходе своего крупнейшего кризиса, а также время поста и молитвы, которое сопровождало его, помогло мне на протяжении многих плодотворных лет служения с 1979 года. В главе 5 мы рассмотрели некоторые из причин, которые привели к 40-дневному посту. Мы заметили, что в Корее существовали две разные политики управления церковью: одна заключалась в создании сильной центральной церкви — точка зрения преподобного Парка; другая — в помощи нашим молодым работникам в их усилиях по созданию многих церквей по всей стране — моя точка зрения. В этой главе мы рассмотрели несколько цитат из записей моих первых дней молитвы. Как вы помните, моей главной заботой была свобода церкви для роста.

По мере продвижения поста я перестал читать какие-либо другие книги, кроме Библии. Слово Божье становилось все более ценным, живым, ободряющим и проникновенным. Живое Слово Божье стало для меня мощной реальностью, и каждый стих казался таким богатым истиной. Это было настолько очевидно, что на 17-й день (четверг, 24 мая) я сделал следующую запись:

Я действительно насытился Словом. Никогда раньше оно не было для меня таким живым и полным сокровищ. Оно открыло мне видение силы, изобилия, победы, триумфа и благословения. Если мы сможем испытать это в нашей работе в Корее, то все слабости, голод и трудности здесь будут того стоить. Я провел день, молясь о чудесах исцеления и полном исполнении тех триумфов, которые Божье Слово помогло мне представить. Молитва — это борьба. Я провожу с 8:30 до 18:00 каждый день, просто изучая Слово и молясь. Я полагаю, что в течение дня я провожу около трех часов в Слове и шесть с половиной в молитве.

Этот режим продолжался до конца поста. Большую часть времени я проводил в молитве, а остальное время — в Слове. Я тщательно записывал то, чему учился. Казалось, что Сам Господь Иисус сел на скамейку рядом со мной, где я читал, и указывал мне урок за уроком. По мере продвижения поста уроки становились все более личными и точными. До его окончания я стал гораздо больше заботиться о том, чтобы смириться, покаяться в своем упрямстве, научиться любить и служить другим и стал гораздо более готов позволить Богу заботиться о Своей церкви. Мое желание бороться за свободу церкви постепенно исчезло. Его заменило сильное желание любить Бога и проявлять эту любовь к Нему, любя и служа Его народу.

Я также стал все больше полагаться на Господа. На 18-й день (пятница, 25 мая) я написал:

Сегодня днем я дошел до отчаянного состояния и признался Господу, что у меня иссякли силы и решимость — что если Он хочет, чтобы в этом посте произошло что-то еще (и я был уверен, что Он хочет, потому что я по-прежнему уверен, что Он руководит всем), то Ему придется взять контроль на себя более полным образом — я был на пределе. Я думаю, что именно после этого момента произошли события, приведшие к откровению о г-не Су [еще одном человеке, который противостоял мне]. Эту борьбу невозможно описать! Я знаю, что во время молитвы в духовном мире происходит нечто очень реальное. Это не меньшая борьба, чем если бы я взял меч и щит и пошел сражаться — но, конечно, все это происходит в Духе. Я убежден, что это арена, на которой происходит настоящая битва и одерживаются настоящие победы — как все сложится и как материализуются ответы, будет, я думаю, сравнительно легко.

Я понял, что весь процесс спора между мной и г-ном Парком, недоразумение с Джеффом, моя поездка в горы, чтобы молиться, и мои дни слабости и хрупкости наедине с могущественным Богом были временным состоянием, которое Бог допускал. Однажды Он произведет большие изменения. На 21-й день (понедельник, 28 мая) я написал:

… Господь привел меня к Плачу Иеремии 3:27-33: «Хорошо для молодого человека быть под дисциплиной, ибо это заставляет его сидеть в тишине под требованиями Господа, лежать лицом вниз в прахе; тогда, наконец, для него появляется надежда. Пусть он подставляет другую щеку тем, кто бьет его, и принимает их ужасные оскорбления, ибо Господь не оставит его навсегда. Хотя Бог дает ему скорбь, Он также проявит сострадание, согласно величию Своей любви и милости. Ибо Он не находит удовольствия в том, чтобы мучить людей и причинять им скорбь» (Живая Библия). Я знаю, что это предназначено именно для меня, и прочитал это три или четыре раза, а также прочитал Ему от первого лица один раз. Возможно, моему эго немного неприятно осознавать, что именно Он привел меня сюда, чтобы поститься, научить меня послушанию и терпению, в то время как я все это время думала, что приношу Господу жертву поста. Я, безусловно, хочу учиться, но меня очень расстраивает мысль о том, сколько времени еще осталось. Господь продолжает говорить: «Один шаг (день) за раз».

В течение последних двух недель поста Бог сосредоточился на моем эго. Он научил меня принимать на себя роль слуги. Было ли несправедливым отношение ко мне со стороны г-на Парка или нет — не имело значения. Это было для меня неожиданностью — я думал, что в этом и заключалась вся проблема. Нет, проблема заключалась в том, что мое отношение было неправильным. За последние две недели личного наставничества Святого Духа я понял, что даже если я был прав, но мое отношение было неправильным, то я был неправ.

На 29-й день (вторник, 5 июня) я читал и боролся в молитве с 8:30 до 13:00. Это была одна из самых интенсивных личных борьб за все шесть недель. Я знал, что Бог работал со мной, распиная мою плоть, избавляя меня от борьбы и развивая в мне сердце слуги. После описания различных уроков из Слова с конкретными ссылками и применением к моему отношению к мистеру Парку, Бог сказал, что я не должен судить его, независимо от того, как со мной обращались или насколько несправедливы были его правила. Я написал:

Пять пунктов из Римлянам 14:3-4 всегда были богатыми. Это пять причин, по которым мы не должны судить других:

1) Бог принял их;

2) они слуги Бога, а не ваши;

3) они ответственны перед Ним, а не перед вами;

4) Бог единственный может сказать им, правы они или нет; и

5) Бог способен заставить их поступать так, как они должны.

Итак! Даже если с моей точки зрения все это так несправедливо, я должен служить.

Слуга не только выполняет определенные обязанности, он также должен подчинить свою волю воле хозяина, и это очень сложно для меня в случае с г-ном Парком. Но если это то, чему Бог меня учит, я хочу подчиниться. Это были очень сложные четыре с половиной часа, и к 13:00 я действительно исчерпал свои духовные и физические силы.

После этого я почувствовал немного больше покоя, пытаясь смиренно подчиниться, потому что я был слугой Бога, чтобы быть слугой г-на Парка — как Богу. Я не знаю, как это соотносится с молитвами об освобождении церкви, но Его пути не являются нашими путями. Это Его путь. Несомненно, он лучше. В любом случае, я рад, что получил, как мне кажется, немного более четкое указание от Господа о том, как работать с г-ном Парком, потому что, честно говоря, я не знал. Я чувствовал, что делаю то, чего хочет Бог, представляя интересы пасторов и свои собственные интересы по расширению церкви, противостоя г-ну Парку от имени нескольких наших мужчин и церквей. Ну что ж, Бог поможет мне все это совместить.

В последние дни поста я также узнал о сильной реальности духовного мира. Хотя я не знал о конкретных действиях или оружии, которые использовали духовные силы, я все же осознавал, что в невидимом мире что-то происходит. На 31-й день (четверг, 7 июня) я написал:

... это битва! Враг пытается противостоять всему хорошему. Я каждый день узнаю много нового — это своего рода горько-сладкий опыт. Это тяжело для плоти — очень тяжело — но хорошо для духа — очень хорошо. Я подчиняюсь и знаю, что Бог никогда не попросил бы чего-то, что не было бы для блага, и я доверяю Ему свое тело.

Каждый день битва продолжалась. Мое тело слабело, а дух становился сильнее. На 33-й день (суббота, 9 июня) я сказал:

Я должен сказать, что это был особенно трудный день — духовно, физически и эмоционально. Когда я останавливаюсь, чтобы подумать о предмете молитв — молитвах против дела врага в наших рядах — я думаю, что вот почему. Это просто борьба, и это работа. Завтра день отдыха. Слава Господу.

Долгосрочные преимущества

За месяцы и годы, прошедшие после моего кризиса, я обнаружил, что мой дух стал более нежным. Я легче плачу, меньше спорю и стал более спокойным. Я меньше жалуюсь, больше молюсь, гораздо меньше осуждаю и чувствую гораздо меньшую обязанность исправлять каждое зло. Я лучше воспринимаю критику, легче признаю свои собственные неудачи и в целом более спокоен под давлением. Эти вещи не купить за деньги. Возможно, я бы и не заметил, что я чему-то научился, если бы не наблюдал, как люди реагируют на проблемы так же, как я раньше. Когда я вижу это, я осознаю, как Божья благодать изменила меня.

Раньше я испытывал сильную эмоциональную привязанность к каждой идее, которую выносил на обсуждение. Почему-то я не мог отделить себя от этой идеи. Любую критику идеи я воспринимал как критику себя. В своей незрелости я не мог наслаждаться объективностью, необходимой для обсуждения идей исключительно на основе их достоинств. На 22-й день поста я написал:

Из-за недостатка веры я не смог войти в покой Божий. Я имею в виду, что, когда я выношу идею на обсуждение, я эмоционально вовлечен в то, чтобы убедить всех, что это хорошая идея, поэтому я действую не из веры, а из чувства личной неадекватности. Если я представляю свои идеи с верой — а все, что не является верой, является грехом — я могу позволить предложению быть принятым или отвергнутым без угрозы для себя на основе фактической ценности самой идеи, а не моей способности ее продать. О, дай мне силу преодолеть этот грех!

Спустя годы после написания этих слов они по-прежнему звучат правдиво. Поскольку мои студенты — взрослые люди, мы много дискутируем в классе. Многие идеи из прочитанного, а также опыт наших аспирантов ежедневно выносятся на свободное обсуждение. Своим примером, а иногда и открыто, я учу своих студентов рационально обсуждать эти идеи. Когда мы учимся мягко представлять идеи, слушатель свободен рассматривать, отвергать или принимать идею, пользуясь личной свободой выбора. Когда наше эго привязано к нашим идеям, наши собеседники чувствуют себя атакованными. Нормальная реакция на атаку — защита. В режиме защиты люди не открыты для наших идей. Наша атака — а не сама идея — «закрыла» их. Будь то представление идеи аспирантам или представление Христа неверующему, более мягкие презентации более привлекательны. В таких случаях закваска лучше динамита.

Размышляя сейчас об этих идеях, я понимаю, что только весной 1979 года я действительно начал их понимать. Я слышал их умом. Однако на горе, во время поста, молитвы и чтения Библии в самый тяжелый период моей жизни, они проникли в мое сердце. Через два года после окончания поста наша деноминация перевела нас из Тэджона в Сеул, где мы провели еще четыре плодотворных года, занимаясь преподаванием, основанием церквей и церковным управлением.

Однажды вечером мы с Чар посещали студенческое библейское занятие в Сеуле. Мы сидели на полу по-корейски, когда один из преподавателей нашего библейского колледжа — служитель в нашей организации — начал устно нападать на меня. Поскольку я иногда предпочитал играть с сыновьями в мяч вместо посещения церковной службы в середине недели, служитель сказал студентам, что я эгоистичен и ленив. Я молчал, а студенты нервно ерзали от смущения. Когда он закончил свою речь, я поднял руку и попросил разрешения выступить. Я сказал что-то вроде: «Если вы хотите узнать больше о том, насколько я эгоистичен, я могу рассказать вам даже больше, чем вы только что услышали. Это то, с чем я постоянно борюсь, и профессор прав. Я по сути эгоистичный человек», — и больше ничего не сказал. До поста, когда я еще был борцом, я никогда бы так не поступил. После поста теперь для меня естественно решать конфликты таким образом. Я никогда не вернусь к прежнему образу жизни; новое вино гораздо слаще. Позже кто-то рассказал мне, что студенты были удивлены и обсуждали между собой, как я отреагировал на публичную критику в свой адрес. Я был рад, что поступил правильно.

Несколько семестров назад, здесь, в Соединенных Штатах, один студент упрекнул меня перед всем классом. Я не стал сопротивляться. Я не защищался. Я просто ответил на его вопросы. Позже, благодаря тому, как я справился с этой ситуацией, несколько студентов сказали мне, что это помогло им увидеть, как этот студент демонстрировал плохое отношение. Этого бы не произошло, если бы мы оба стали спорить.

До моего поста более молодой, менее зрелый и более вспыльчивый вариант меня поступил бы иначе. Никто не любит кризисов. Никто не любит страдать физически, духовно, эмоционально или ментально. Наше эго тоже не любит страдать. Однако мастер-металлург прекрасно знает процесс закалки.